Рус|Қаз

Достойный сын своего народа

Настоящей личностью, более 40 лет трудившейся

в степях Прииртышья и оставивший

знаковые дела

в народной памяти, был Кешрим Бозтаев.

Кешрим Бозтаев - старший из пяти: сыновей кузнеца Бозтая из аула Акшатау Аягозского района Семипапатинской области. В1951 году окончил среднюю школу в г. Аягозе (впоследствии школе присвоено его имя). Юноша, обладавший даром художественного слова, хотел поступить на факультет журналистики в КазГУ. Однако, не желая обременять родителей, он поступает на металлургический факультет Казахского горно-металлургического института, где студентам выплачивалась самая высокая стипендия, пройдя конкурс шесть человек на место.

В студенческие годы Кешрим выделялся среди сокурсников спокойным характером, вдумчивым взглядом на жизнь, настойчиво постигая знания, с отличием окончил учебу. Он отличался постоянством, был неизменным участником общественных мероприятий. Через пять лет по распределению прибыл на Усть-Каменогорский свинцово-цинковый комбинат. Согласно автобиографическим записям, более трех лет он работал плавильщиком. На четвертый год его утверждают технологом цеха очистки. За добросовестный труд, высокий профессионализм его принимают в ряды КПСС, затем избирают секретарем цеховой партийной организации. Будучи председателем технического общества. внеся ряд рационализаторских предложений, Кешрим демонстрирует высокий уровень инженерного мышления, и уже к тридцати годам получает звание «Заслуженный рационализатор Казахской ССР». После десятилетия своей работы на комбинате он назначается начальником цеха.

В 1967 году по предложению первого секретаря горкома, известного металлурга Садыка Ахметовича Койчубаева, Кешрим Бозтаев выдвигается на должность секретаря парткома комбината. Гигант металлургии - Усть-Каменогорский свинцово-цинковый комбинат - завоевывает ордена Ленина и Октябрьской революции. Заслуженный коллектив комбината с его многочисленным отрядом коммунистов получает право на создание своей партийной организации. Более шести лет исполнял должность ее секретаря Кешрим Бозтаев. Своей человечностью, добропорядочностью и принципиальностью он завоевал непререкаемый авторитет и уважение всего коллектива, благодаря чему дважды переизбирался на эту должность. Кешрим Бозтаев всем сердцем, каждой клеткой своего организма чувствовал, какой ценой, каким трудом зарабатывает металлург свой хлеб, и всегда и везде отстаивал интересы, думы и чаяния рядовых тружеников комбината. В 1973 году он назначается секретарем по промышленности Восточно-Казахстанского обкома партии, а затем избирается вторым секретарем обкома. В феврале 1987 года Кешрим Бозтаев избирается первым секретарем Семипалатинского обкома партии. С его приходом распорядок дня круто изменился: он приходил в обком задолго до начала рабочего дня, покидая кабинет после семи вечера, а иногда и за полночь. Работники обкома безропотно приняли этот режим. Бесконечная вереница нерешенных при предыдущих руководителях дел тянется одна за другой. Проблемы, не рассматривавшиеся годами, возникали перед новым руководителем, требуя своего решения или хотя бы правильной постановки.

.Мощность подземного ядерного взрыва, прогремевшего 12 февраля 1989 года на полигоне под Семипалатинском, превышала более 70 килотонн. По информации программы «Время» и сообщению ТАСС очередное испытание прошло успешно, радиационный фон не превышал заданной нормы... Все преподносилось по традиционной схеме. В реальности же экологическая обстановка у нас была абсолютно иной: испытатели, дождавшись направления ветра с севера на юг, взорвали заряд. При взрыве большой мощности радиоактивные газы, выходящие из огромных щелей, распространяются на земли южных районов, где нет никаких измерительных приборов. Никто не видит и не чувствует газовых выбросов, не имеющих цвета и запаха, однако через продолжительное время выявляются тяжелые последствия. Тогда от мощного взрыва на ядерном полигоне в населенных пунктах, расположенных в 150 км от него, были выбиты стекла в окнах, осыпалась штукатурка, на стенах домов появились трещины.

Жители Семипалатинска привычно относились к этим проявлениям испытаний, и вздохнув: «Бисмилла! Спаси и сохрани, Аллах!», продолжали трудиться. На самом деле в тот день военные специалисты допустили ошибку в расчетах. Северный ветер круто изменил направление радиоактивных газов, истекающих из разлома в земной коре, и направил их на берег Иртыша. Смертоносные газовые облака обволокли не только территорию Семипалатинска, Иртыша, но также охватили Кулундинскую степь и дошли до Алтайского края. В результате радиационный фон в Семипалатинске поднялся до 3000-4000 микрорентген (естественный воздушный фон 15-20 микрорентген).

Приборы города Курчатова, где жили работники полигона, в течение двух суток безошибочно регистрировали густые массы газовых потоков. Однако, командование полигона держало в секрете данные о нависшей опасности, и категорически отрицало выход радиоактивных газов на поверхность. Оно по-прежнему рассчитывало на то, что воздушные течения поднимут газы в верхние слои атмосферы и дальше в космос, хотя это было невероятным. По правде говоря, подобные утечки радиоактивных газов происходили и раньше. В 1987 году потоки радиоактивных газов шесть раз достигали города Семипалатинска, в последующем такие факты имели место дважды. В то время в Семипалатинске никто не обратил на это внимания.

Среди военных нашлись честные люди, близко воспринявшие трагедию, и посчитавшие своим долгом доложить об этих фактах областному руководству. Хвала им и низкий поклон! Так, командир Чаганской воинской часта генерал-майор Бредихина официальном порядке сообщил по телефону об этом Кешриму Бозтаеву.

Еще не рассеялись первые радиоактивные осадки, а через шесть дней, 18 февраля, прогремел второй ядерный взрыв. По-видимому, военные спешили провести испытания зарядов мощностью 150 килотонн. В спешке всегда допускаются просчеты. Так, при взрыве в небрежно прикрытой бетонной шахте, радиоактивные газы прорвались через узкие трещины земли и окутали всю территорию побережья Иртыша. Контрольные приборы в поселке Чаган, расположенном в 120 километрах от эпицентра испытания, зафиксировали радиационный фон, более чем в сто раз превышающий норму. Военные, оформив соответствующую документацию и составив почасовой график повышения радиации, отправили информацию в Семипалатинск. Испытатели из Курчатова, повторив ложную информацию, указали, что это был всплеск инертных, безвредных газов.

«Февральские испытания исчерпали терпение местного населения. Наружу выплеснулись возмущение и гнев. Ситуация подтолкнула к самым активным действиям. Руководство области решило поставить заслон нечестным действиям военных с тем, чтобы раз и навсегда ликвидировать источник смертоносного воздействия на здоровье и жизнь населения. Ясно осознав свою ответственность, оно пришло к одному выводу - оказать решительное сопротивление военно-промышленному комплексу, вступить с ними в жестокую схватку», - делится своими мыслями Кешрим Бозтаев в книге «Семипалатинский полигон». Впоследствии он издал на русском и казахском языках книги «Синдром Кайнара» и «29 августа», которые были опубликованы в Германии и Японии. Все они повествуют о трагедии населения Семипалатинского края и борьбе с военно-промышленным комплексом за закрытие полигона.

Ровно два года Кешрим Бозтаев трудился в Семипалатинском регионе, не зная сна и отдыха, участвовал в кипучей и беспокойной жизни своих земляков. Особое беспокойство у него вызывали одиннадцать густонаселенных районов юго-западной части области, быт и здоровье населения. Правда, жизненные условия четырех районов правобережья Иртыша и Семипалатинска были немногим лучше. Но особое беспокойство вызывало проявление и широкое распространение неизвестной болезни. Ни одна областная поликлиника не могла определить диагноз. В селах Саржал, Кайнар, Карасу, Балапан и других, близко расположенных к полигону, рождается большое количество недоношенных детей, имеющих врожденные пороки развития, особо тревожит высокая смертность среди детей и взрослых. Большинство из них умирает от рака крови и других форм рака. Фиксируется рост самоубийств среди молодежи, эти проявления врачи назвали радиофобией (один из признаков «синдрома Кайнара»),

В 50-х годах в Семипалатинске открывается засекреченное медицинское учреждение Минздрава СССР под вывеской «Противобруцеллезный диспансер», в задачи которого входило изучение радиационной обстановки и влияния проводимых ядерных испытаний на местное население. На протяжении сорока лет оно исследовало более 10 тысяч пациентов, находившихся под постоянным наблюдением (за этот период около восьми тысяч из них скончались). По тщательно выверенным сведениям, которые диспансер представлял обкому, за последние годы увеличилось число заболеваний и смертельных исходов среди пациентов. При этом не указывалась причина заболеваний.

Будучи во главе обкома, Кешрим Бозтаев неоднократно посещал город Курчатов. Ему показали стенды, лаборатории, ряд площадок, продемонстрировали документальный фильм под грифом «Совершенно секретно». Создатели фильма утверждали: на полигоне куется ядерный щит Родины. Противоречивые чувства заполнили Кешрима Бозтаева: с одной стороны, преклонение перед гениальными умами ученых; с другой, испытания на полигоне сопровождаются человеческой трагедией, во время которой население огромной территории оказалось в положении изгоев (об этом автор пишете своей книге «Семипалатинский полигон»).

Предстояло долгое и упорное противостояние военному комплексу с его 31 научно-исследовательскими и конструкторскими институтами, 29 учреждениями других отраслей науки и производства, и научной элитой, включающей более 20 тысяч человек, обладающим мощным материально-техническим обеспечением по высшей московской категории «А» (вначале Семипалатинску была предназначена категория «Б», однако впоследствии она была отменена).

Ядерные испытания принесли трагедию не только населению Семипалатинска, Усть-Каменогорска, Павлодара и Караганды, но и Алтайского края, охватив примерно около двух миллионов человеческих судеб. Возможно ли хотя бы сократить количество и частоту опасных испытаний, уменьшить мощность зарядов или совершенно прекратить испытания? Согласится ли на это грозное начальство военно-промышленного комплекса? Отправить протестующее письмо не составляло особых трудностей. Однако, его последствия могут неблагоприятно отразиться на высоком положении в обществе. Но разве безвыходная ситуация, в которой оказался родной народ, не важнее личных амбиций?

С 1949 по 1989 гг. на Семипалатинском полигоне проведено более 343 атмосферных и подземных ядерных испытаний. По мощности они превышают атомную бомбу Хиросимы в 2500 раз. Эта телеграмма прозвучала тугим набатным звоном беды и тревоги, это был голос исстрадавшейся казахской степи. (Я сам в течение 34-х лет находился под этими испытаниями!

Телеграмма Кешрима Бозтаева прозвучала набатом в казахской степи. 28 февраля в Курчатов прибыла правительственная комиссия в составе В.А. Букатова, заместителя председателя военно-промышленного комплекса СССР, академиков, генералов, полковников, ответственных работников ЦК КПСС. Комиссия не поставила вопрос о прекращении испытаний на полигоне или же их сокращении, не отметила никаких «отрицательных» явлений, определила радиоактивные газы как инертные и безвредные. Комиссия констатировала: «К. Бозтаев не смог решить многочисленные сложные проблемы области, огульно выступил против военных, ввел народ в заблуждение». В кабинетах военно-промышленного комплекса его называли «первым человеком, выступившим против генералов», «опасным политиком» и т.д. Но жизнь всегда находит исполнителей своей миротворческой миссии. В гуще народных масс есть свои защитники, поборники свободы и добра.

28 февраля по Алма-Атинскому телевидению, прервав выпуск вечерних новостей, прозвучал страстный голос всемирно известного поэта Олжаса Сулейменова. Поэт призвал к организованному движению за прекращение ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне.

Его антиядерное движение «Невада-Семипалатинск» охватило не только Казахстан, но и протянулось до Алтайского края, далее до Новосибирска, Кемерово, а затем распространилось на весь земной шар. Оно стало ярким массовым проявлением борьбы казахского народа за независимость и свободу и заняло достойное место в анналах истории. Противостояние полигону вовлекло в ряды митингующих более 100 тысяч человек. На площади имени Абая в Семипалатинске и у подножия горы Караул в одноименном селе выступал народ, общее количество которого составило более 15 тысяч человек. Около трех тысяч студентов Семипалатинска изъявили желание принять участие в акции по остановке железнодорожного движения в сторону Курчатова. Как не радоваться проявлению массового патриотизма!

За прекращение ядерных испытаний на полигоне выступили начальник генерального штаба Министерства обороны СССР генерал армии М.А. Моисеев, который приказал начальнику полигона А.Д. Ильенко: «Замолчи! На этом полигоне ядерные испытания надо было прекратить давно».

Этому способствовала его беседа с первым секретарем ЦК КП Казахстана Н.А. Назарбаева, от которого Михаил Андреевич Моисеев услышал: «Все, что произошло в Семипалатинском регионе за 40 лет ядерных испытаний - это антигуманно, бесчеловечно. Поезжайте в Семипалатинск, встретьтесь с народом, убедитесь сами». Идею о закрытии полигона поддержали Л Д Зайков, первый секретарь МГК, председатель комиссии Верховного Совета СССР Ю.Н. Щербак, украинский писатель и врач, председатель комиссии по экологии и рациональному использованию природных ресурсов Верховного Совета СССР К. О. Салыков, вице-президент АН СССР академик Е.П. Велихов, председатель Комитета защиты мира СССР, писатель и публицист Г.А. Боровик, и другие. Напряженная, труднейшая, титаническая борьба противоборствующих сторон завершилась обещанием закрыть полигон 1 января 1993 года. И за это мы говорили: «Слава Богу!».

Однако, время внесло свои коррективы. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев 29 августа 1991 года опубликовал исторический документ - Указ о закрытии Семипалатинского полигона, в день 42-ой годовщины первого взрыва, произведенного в 1949 году.

Положен конец ядерным испытаниям, бесповоротно ушел в историю полигон. Но его последствия на теле и душе казахского народа остались навсегда. Они будоражат все человечество, вызывая боль и негодование.

Еще одно из множества дел Кешрима Бозтаева, проработавшего более семи лет в Семипалатинской области, связано с воссозданием Абралинского района, организованного в далеком 1928 году и распущенного в 1955 году по решению военно-промышленного комплекса. «Жители Абралы, - пишет Кешрим Бозтаев, - не подозревали, что их район будет ликвидирован, а многие навсегда покинут землю своих предков».

Не предполагал я тогда, что это было начало большой человеческой трагедии, растянувшейся на четыре долгих драматических десятилетия. Мой друг прав, он многое сделал для воссоздания Абралинского района: была проложена асфальтовая дорога, длиною более 100 километров; организовано три новых совхоза, построены школы; стали возвращаться второе и третье поколение эвакуированных жителей... Но приход рыночной экономики все начисто ликвидировал: остались лишь зияющие окна и полуразвалившиеся стены.

Время - суровый критик любому делу. Семь лет сточки зрения истории - крохотный отрезок времени; а с высоты эпохи - это миг.

Хотя говорится: «Один в поле - не воин», тем не менее, Кешрим Бозтаев сумел объединить вокруг себя многих единомышленников, народ, и создать могучую созидательную силу и энергию. (Мой друг скончался в возрасте 66 лет в 1999 году от радиоактивного заражения.)

По правде говоря, человеческая память подобна быстротечной реке. Все тревожные сумятицы и события, на которые Кешрим Бозтаев положил свои силы и энергию вместе с народом Семипалатинска, уже ушли в историю. Получая ежемесячно пенсию и пособия, мы спокойно спим. При этом забываем, что почти половина этих пособий выдается ценой последствий радиоактивных взрывов и жизни многих людей, вступивших в борьбу за прекращение ядерных испытаний. Видимо, наша беспечность и сиюминутное благодушие – причина всего этого.

Однако, слава Аллаху, мужество Кешрима Бозтаева – выдающегося гражданина, который, рискуя своей жизнью, противостоял ядерному полигону, не забыто. На Кенсайском кладбище, на памятнике, привезенном с берегов Иртыша и воздвигнутом на возвышении, выбито всего четыре слова: «Земля Семея благодарна Тебе!» В середине стелы из черного габбро виден столб, который затем превращается в огромный гриб серовато-дымчатого цвета. Внизу-силуэты людей, выделяющихся из возмущенной толпы.

На мой взгляд, скульптор Болтабек Орынбаев, уроженец Абралинского района, без всякого преувеличения искусно воссоздал бессмертный образ борца за достоинство и честь своего народа Кешрима Бозтаева.



Сарсеке М. Достойный сын своего народа // Вести Семей. – 2014. - №67 (832). – с.2, фото.